Первые операции — на органах животных
— Я единственный медик в своей семье. Стать доктором я захотел еще в средней школе, причем меня сразу заинтересовала именно хирургия, непосредственно связанная с сердцем и сосудистой системой. Помню, как смотрел фильм по телевизору — там показывали какую‑то операцию, и я понял, что это очень сложный ответственный труд. В 2014 году окончил химико-биологический класс северодвинской школы № 6 и приложил все усилия, чтобы поступить в СГМУ.
На первом курсе я узнал, что в медуниверситете работает очень сильный хирургический кружок под руководством профессора Александра Макарова, где для студентов проводят лекции и практические занятия и дают им базовые хирургические навыки. Пришел на первое занятие — и ничего не понял: там обсуждались темы, для погружения в которые нужно было иметь представления о физиологии и анатомии человека. Тем не менее, я стал посещать кружок, а параллельно читать научную литературу.
И на 4 курсе попал в хирургическую сборную СГМУ, которая участвует в олимпиадах. Среди заданий были, например, такие: имитируется какая‑то хирургическая ситуация, и нужно выполнить определенную операцию, используя органы животных. Это было очень здорово: мы могли представить любую ситуацию и в рамках доступных нам материалов и инструментов выполнить абсолютно любую операцию!
Так пролетело время до шестого курса, когда перед любым молодым доктором, который оканчивает университет, встает вопрос, где и кем работать. Мне, с одной стороны, хотелось, чтобы время, проведенное в хирургическом кружке, не прошло зря. Но я также понимал, что открытая сердечно-сосудистая хирургия не развивается: операции, швы, которые мы отрабатывали, уже неактуальны...
И ноги начинает теплеть
— В конце шестого курса я узнал, что в Архангельской областной клинической больнице работает отделение рентгенхирургических методов диагностики и лечения под руководством Александра Николаевича Иваненко. Я пришел к нему, рассказал, чем занимался, и спросил, можно ли пройти в отделении ординатуру. Хотя сама эта идея казалась мне удивительной: прежде я считал, что должен прийти в ординатуру, уже что‑то собой представляя. А на деле я попал в хирургию, в которой ничего не понимал, кроме анатомии.
С первых же дней работы в отделении я понял, что у эндоваскулярной хирургии огромное количество преимуществ, а возможности ее практически безграничны. Она может помочь человеку там, где беспомощна открытая хирургия. Постепенно мы учились выполнять сначала этапы эндоваскулярных операций, потом — самые простые операции. Перенимали огромный опыт, наработанный врачами, которые много учились и стажировались за рубежом, годами осваивали новые техники и оттачивали свои навыки.
В ординатуре я начал заниматься такими направлениями, аневризмы аорты и эндоваскулярная клапанная хирургия. Вел учет пациентов, подбирал для них стент-графты — специальные устройства, которые корректируют просвет сосуда, непосредственно занимался лечением пациентов и дальнейшей их курацией (уходом), что тоже является очень ответственной работой: мы делаем серьезные операции, которые должны проходить идеально, а значит, и дальнейший уход за пациентом обязан соответствовать всем критериям.
Что мнеособенно нравится в эндоваскулярной хирургии — практически сразу после операции мы можем увидеть результат. Если вмешательство касалось восстановления кровотока на конечностях — нога начинает теплеть. Если мы восстановили кровоток у человека с инфарктом — ему становится гораздо легче. Если у пациента с инсультом мы провели тромбэкстракцию из артерии головного мозга — он приходит в себя буквально на операционном столе без каких‑то медикаментозных воздействий.
Ориентация на пациента
— Еще во время моей учебы в ординатуре наши наставники задумывались о создании собственной клиники, потому что из‑за принятых стандартов не всегда удавалось внедрять в государственной больнице новые методы и подходы, в том числе, по отношению к пациенту.
Один из основных принципов работы «Инномеда» — это пациентоориентированность. Мы применяем лучшие технологии, лучший расходный материал и тот метод лечения, который будет лучшим для конкретного пациента, подключаем различных специалистов — кардиолога, невролога, аритмолога, и если нужно — гнойного хирурга.
Мы не ограничиваемся тем, что восстанавливаем сосуд — мы буквально обучаем пациента тому, как сохранить здоровье максимально долго.
А второе преимущество нашей клиники — мы можем оперативно внедрять новые алгоритмы и методы лечения: сегодня посовещались и решили, а завтра уже начинаем работать.
Другими словами, мы делаем все, чтобы организовать лечебный процесс наилучшим образом и при этом максимально соблюсти интересы пациента.